Фото: Журналист
Украинский музыкант и композитор, объединяющий в своей музыке джаз, украинский фольклор и академическую музыку Александр Саратский рассказал корреспонденту «Журналиста» о своем творчестве, главных направлениях своей работы.
О том, где музыкант черпает вдохновение, насколько многогранной является деятельность Саратского, как удается объединять в своих произведениях разные жанры. О том, как и почему музыкант начал заниматься джазовой обработкой фольклора. А также о том, как обработка песни музыканта зазвучала во всемирно известном Карнеги-холл в исполнении Антонио Бразильеро Джонсона и о грядущем концерте «Джазовые фантазии с камератой».
— Расскажите, пожалуйста, о главных направлениях своей работы сегодня. Чем вы занимаетесь в творческом направлении, над какими проектами работаете?
- Меня постоянно хотят поставить в какие рамки: джаз, фольклор, академическая музыка… Но суть в том, что я как раз и не формат. Мне интересны и джазовые традиции, которые проявляются в моем творчестве, и свинг, и ритм, и гармония, и импровизация, и академические традиции со всеми атрибутами академической музыки, и фольклор украинский… И вот это соединение далеких направлений в музыке мне интересно. Когда я соединяю все это – выходит, что я не формат. Я и джазовый, и академический музыкант, и человек, который всю жизнь работает с украинским фольклором, точнее не только украинским, а и грузинским, еврейским, и даже китайским и индийским фольклором.
— Очень интересным направлением в вашем творчестве являются джазовые обработки народных песен. Как давно работаете в этом направлении?
- По-моему Михаил Глинка сказал, что музыку сочиняет народ, а мы ее только аранжируем. Дело в том, что украинскую народную песню и фольклор очень люблю как человек, который родился в Украине и живу в Украине. Эта музыка меня окружает.
А музыка мне вся мировая нравится, причем самых разнообразных направлений. Я люблю Баха, Моцарта, Бетховена, джаз, heavy metal даже люблю. Римский-Корсаков сказал, что нет плохих жанров, есть плохие музыканты. Я перефразирую эту фразу, и скажу, что нет плохих направлений, а есть плохая музыка. Суть от этого не меняется. Сначала я занимался исключительно академической музыкой, но в какой-то момент я увлекся джазом, который возник в американской культуре в начале ХХ века. Мы говорим о том, что американцы классно играют джаз, и я его очень люблю, слушаю, изучаю, преподаю, писал диплом о джазе, когда учился в Ленинградской консерватории, и писал редкий на то время диплом, ведь мне разрешили писать о современном джазе. Закономерно, когда я начал играть джаз я старался подражать лучшим образцам американской музыки, современной музыки. Это мой любимый Чик Кориа – современный пианист старшего поколения. Я обожаю эту музыку. Джаз – это свобода, импровизация, другая традиция, отличающаяся от академической музыки. Ни хуже, ни лучше, она другая.
Но поскольку я не американец, я хотел создать что-то свое. А путь этот прошли многие музыканты. Для того чтобы создать что-то свое, нужно создать что-то новое, интересное. Американцы не знают украинский фольклор, а я знаю, так как я здесь родился и вырос. Соответственно, я занялся этими обработками. Академическое образование на мне тоже сказывается. Для меня нет границы — мол, это классика, это импровизация (пишу фортепианный концерт, у оркестра есть ноты, я играю по чистому листочку, у меня там только пометки, цифровки и несколько нот темы и все.., то есть это импровизация). Так я стал заниматься обработками украинских песен. Я не могу посчитать сколько их у меня уже есть – 200, 300…500. Есть у меня и два сборника «Цвіте терен». Было первое издание сборника, потом второе, третье, четвертое издания. Я написал вторую часть этого сборника. Его играют по всей Украине и за границей – в Америке, Казахстане и даже Китае. Я знаю, что его играли публично. Кроме того, делал обработки для симфонического оркестра, для камерного оркестра, с Ниной Матвиенко (это наш фольклорист номер один) много работал, и она мне подарила уникальные записи, обработки которых я сделал. И для струнного квартета, и для джаз-оркестра, и для биг-бенда, и для симфонического оркестра.
Кроме этого, мне интересно народное творчество других народов – еврейские, грузинские обработки я делал. Я делал обработки китайских песен. И индийскую я сделал одну или две обработки. Но все-же в процентном отношении — 99 процентов – это украинские песни.
— Что Вас вдохновляет?
- Не знаю. На этот вопрос нет ответа. Я не хожу под луной, не придумываю каких-то умных выражений лица и не хожу по комнате взад – вперед. Я сажусь за стол или за инструмент и пишу. Каждый по-разному называет ЭТО…. Откуда ОНО идет? Один называет это «космос», другой «Бог», третий еще что-то. Не важно, на самом деле, как оно называется. Тут главное работа. А Всевышний он дает возможность каждому человеку заниматься творчеством. Но понятно, что надо много пахать. Иногда это кровь, пот и слезы. Но через это надо пройти. Это незаметная часть работы, люди ведь видят уже результат. И в этом весь кайф.
— Над какими проектами Вы работаете сейчас?
- Сочинение музыки – это бесконечный процесс. Когда я был студентом Киевского музыкального училища имени Глиэра — у меня был педагог Валерий Подвала и он сказал мне одну фразу, которая мне запомнилась на всю жизнь: «Если вы можете НЕ писать (музыку – ред.) – не пишите!». По-видимому, я не могу не писать. Поэтому композиция на первом месте.
Кроме того, я преподаю в единственной в Украине вечерней музыкальной школе №1 имени Стеценко, где могут учится не только дети, но и взрослые люди. Кроме того, я преподаю и в Музыкальной национальной академии имени Чайковского (Консерватории).
Также я играю, ведь я пианист. Играю в разных проектах. Это может быть и «Два+» — мой классический джазовый проект. Он последние несколько лет называется «СтараБанда» (полутворческий, полукомерческий проект). Мы играем на фестивалях, а андеграунде, в клубах каких-то или на кооперативах.
Но основное все же — это композиция, концертирование. Я пишу много аранжировок по заказу, а это много времени занимает. Ведь для того, чтобы написать партитуру для симфонического оркестра на 2-3 секунды полного звучания, можно потратить сутки, а то и больше. Там, где паузы – там просто – палочки поставил и все. Поэтому, эта работа – очень тяжелая, поскольку эмоциональное напряжение очень большое, и она незаметная. Но потом смотришь на результат – и классно.
— Где вас можно услышать в ближайшее время?
- Приглашения бывают время от времени. Иногда они бывают спонтанные, неожиданные. Я несколько раз ездил в тур по Украине, я был за границей: в Барселоне, Лиссабоне, в Праге. Принимал участие в фестивалях. Еще я когда-то принимал участие в рок-группе. Но тоже писал симфонию для рок-группы. В Прибалтике был, СССР объездил. А сейчас с такими современными проектами я больше в Украине и планирую сделать большой тур. Скорее всего, что он будет не в 2018, а в 2019 году. Я буду во многих городах играть с местными симфоническими и камерными оркестрами.
— Вы упоминали о важности педагогической деятельности в Вашей жизни. Расскажите о рождении Александра Саратского-педагога?
- Сначала, лет 30 назад, когда я только начинал заниматься педагогической деятельностью, вернее, когда мне говорили «тебе надо пойти преподавать», я отвечал что-то по типу «Я – преподавать??!!…». А сейчас педагогическая деятельность у меня стоит почти на первом плане, после композиции, естественно. Мне очень нравится. Я люблю, потому что я вкладываю свое умение, знание, душу, сердце. И когда вижу результат (а он есть всегда), настроение поднимается. Я иногда выхожу на сцену со своими учениками. Я организовал в школе эстрадно-симфонический оркестр и для них пишу специально. Им ведь надо научиться слушать друг друга, потому что игра одного человека, это одно дело. А игра коллективная – это совершенно другое.
«Совковая» школа – она, с одной стороны, прекрасная школа, которая воспитала не одно поколение гениев, но она была настроена на то, чтобы каждый человек гнался за галочками, вот на конкурсе, фестивале ученик выступил и все. Западная школа – она немного отличается, люди там очень часто музицируют самодеятельно, это своего рода аматорское музицирование. Они занимаются в школе не для того, чтобы стать великими скрипачами, симфонистами или трубачами. Они просто хотят приобщится к музыке, они не претендуют на какую-то роль, и учитель знает заранее, что он не готовит будущую звезду или солиста филармонии, а он готовит гармонически развитого нормального человека. И в вечерней школе я как раз занимаюсь вот этим. Люди получают удовольствие от того, что они музицируют. А я получаю удовольствие от того, что они получают удовольствие.
О Саратском, как композиторе, педагоге и музыканте, и о его творческих планах смотрите в сюжете «Журналиста».
Подписывайтесь на telegram-канал journalist.today
